европа
Власти ЕС пытаются сформулировать пути выхода из экономического кризиса, игнорируя основные проблемы, которые ограничивают развитие стран Старого света.
Экономика стран Евросоюза остается в кризисном состоянии – как на текущем этапе, так и в средне- и долгосрочной перспективе. Страны ЕС демонстрируют отстающие темпы роста ВВП по сравнению с США с 2019 года. Стагнация в экономическом развитии за последние годы наиболее остро наблюдается в ключевой стране блока – Германии, пониженные темпы роста также сохраняются во Франции. Проблемы в экономике и финансовом положении в обеих странах в 2024 году привели к политическому кризису и резкому ослаблению позиций правящих партий. В декабре 2024 года темпы роста стран Евросоюза, по данным ОЭСР, оказались ниже экономической динамики Японии.
Замедленные темпы роста стран Европы, наблюдавшиеся еще до начала СВО на Украине в 2022 году, не позволяют свалить всю вину на Россию, как бы этого не хотели в Брюсселе и в периферийных странах ЕС. В результате, основной причиной проблем Европы в последнее время все чаще называется ухудшение конкурентоспособности Евросоюза.
Доклад бывшего председателя ЕЦБ Марио Драги, опубликованный в сентябре 2024 года, посвященный отставанию ЕС от США и Китая во многих сферах и недостаточному объему инвестиций в регионе, положил начало развитию данного тезиса.
В конце января 2025 года на основе доклада Драги Еврокомиссия представила так называемый "Компас конкурентоспособности". В документе представлены отдельные элементы стратегии дальнейшего развития европейских стран.
В материале отмечается, что "Европа отстала от других крупных экономик за последние два десятилетия из-за постоянного разрыва в производительности труда" и что ЕС "необходимо срочно решить проблемы ограничений и структурных слабостей, которые сдерживают ее".
Среди возможных решений данной проблемы в ЕС называют "отмену барьеров на общеевропейском и национальном уровнях". Схожий аргумент также был приведен в статье Драги в Financial Times.
Бывший глава ЕЦБ утверждает, что "внутренние ограничения и регулятивные барьеры наносят больший ущерб Европе, чем любые импортные пошлины, которые может применить США". Драги, в частности, ссылается на оценки МВФ, опубликованные в докладе организации в ноябре 2024 года. Согласно им, внутренние барьеры стран Европы эквивалентны импортным пошлинам в промышленности в размере 45% и в секторе услуг в размере 110%. Различные ограничения также присутствуют в сфере цифровых услуг ЕС. В частности, для небольших европейских компаний выполнение норм так называемого Генерального регламента ЕС о защите персональных данных (GDPR), по утверждению Драги, обходится в 12% от их прибылей. Соответствующее исследование было проведено Европейским центром экономических исследований в 2022 году.
Сохраняя большое количество внутренних барьеров, Европа, по мнению Драги, также "слишком открыта" для внешней торговли. Согласно оценкам экс-председателя ЕЦБ, с 1999 года доля торговли в ВВП стран еврозоны выросла с 31% до 55%, при этом для Китая и США рост показателя был намного более сдержанным: с 34 до 37% и с 23 до 25%, соответственно. По словам Драги, "открытость была преимуществом в глобализованном мире, но сейчас она стала уязвимостью".
Еще одним фактором текущего невыгодного положения ЕС, по оценкам Драги, является разрыв в государственных затратах на поддержку экономики между США и Европой: Драги отмечает хронический бюджетный дефицит США как серьезный фактор господдержки американской экономики. По его оценкам, в период с 2009 по 2024 год за счет дефицитов вливание средств в экономику США более чем в 5 раз превысило сопоставимые показатели в Европе: в евро данный объем средств составил 14 трлн евро и 2,5 трлн евро, соответственно.
Тем самым, финансово-политический эстеблишмент Европы предлагает добиться улучшения конкурентоспособности и общей экономической ситуации в ЕС за счет нескольких основных решений. Предлагается дальнейший рост полномочий властей Евросоюза и снижение полномочий руководства стран – национальным властям предлагается существенно снизить внутренние торговые барьеры и нормы. Выдвигаемые аргументы также говорят о готовности представителей Еврокомиссии отойти от прежних ограничений по дефициту бюджета к навязыванию странам необходимости увеличения госраходов.
"Вишенкой на торте" являются заявления о том, что долгосрочная стратегия развития ЕС продолжает базироваться на развитии альтернативной энергетики.
Именно решения властей ЕС, как отмечалось ранее, создали условия для нестабильной энергетической основы европейской экономики. В торгово-экономических отношениях с Россией Брюссель перешел от долгосрочных контрактов в поставках природного газа по фиксированным ценам к краткосрочным сделкам по рыночным ценам. Это была систематическая стратегия Еврокомиссии, и она претворялась в жизнь задолго до начала СВО на Украине.
Еще одним примером искусственных регулятивных норм, об отмене которых теперь выступают рупоры интересов Брюсселя, стало требование по ежегодному заполнению газовых хранилищ ЕС на 90% к ноябрю. Данная норма, как отмечалось, стало поводом для спекулятивной игры на газовом рынке, когда цены начинают расти на ожиданиях выполнения требований ЕК.
Акцент на развитии альтернативной энергетики на примере последних лет в Германии показал, что подобный подход несет в себе дополнительные риски и затраты для компаний. В конце января в европейском аналитическом центре Bruegel отметили, что "декарбонизация создает [дополнительные] затраты для компаний ЕС и требует существенных государственных инвестиций, которые приходится привлекать за счет повышения налогов или сокращения расходов в других сферах". В результате, "это может ограничить экономический рост и ослабить конкурентоспособность европейских компаний по сравнению с компаниями в США или других регионах с доступными источниками углеводородов или возобновляемой энергии".
Тем не менее, судя по риторике Брюсселя, власти ЕС не вынесли для себя каких-либо уроков из ситуации в Германии за последние годы и процесс "декарбонизации" вропейских стран будет продолжен, при этом он якобы, должен способствовать повышению экономической конкурентоспособности Европы.
Стоит выделить еще несколько факторов, которые будут оказывать сдерживающее влиянии на попытки Брюсселя улучшить экономические позиции Европы.
В отношениях ЕС с Россией, а также с Китаем не наблюдается каких-либо признаков улучшения. Возвращения российских ресурсов в качестве конкурентной базы экономики ФРГ или других ключевых стран Евросоюза в ближайшей и среднесрочной перспективах вряд ли произойдет. Сохранение региональной напряженности из-за украинского конфликта, а также тенденция по увеличению военных расходов в Европе означают, что вместо инвестиций в экономику все более существенная часть средств – опять же, по политическим мотивам Брюсселя – будет выделяться на оборонную сферу.
Отношения ЕС с Китаем в настоящее время остаются довольно шаткими, в 2024 году Еврокомиссия сделала шаг в сторону начала торговой войны с Пекином, применив импортные пошлины против электромобилей китайского производства.
Возвращение к власти Трампа в США и ужесточение торгового давления на Брюссель со стороны Вашингтона – это еще одна серьезная преграда на пути желаемого восстановления конкурентоспособности экономики ЕС.
Основная проблема Евросоюза в итоге заключается в том, что прежних благоприятных условий экономического развития уже нет, при этом рецепты дальнейшего процветания ЕС выглядят довольно сомнительными.
С учетом последних заявлений с большой долей вероятности можно утверждать, что неизбираемое руководство Евросоюза в лице Еврокомиссии будет и дальше продвигать идею о движении в сторону большей интеграции блока в качестве одного из основного варианта решений проблем.
Политико-экономическая конструкция Европы, в основе которой лежит концепция декарбонизации и развития альтернативной энергетики, со временем имеет больше шансов достичь еще большей степени деградации, чем продемонстрировать рост конкурентоспособности и показать опережающие темпы развития. В условиях обострения военных и торговых конфликтов жизнеспособность Европы как самостоятельного центра силы будет все более активно проверяться на прочность.