Флаг ЕС
Власти европейских стран не могут сбалансировать свои расходы, и вынуждены продолжать увеличение объема государственных заимствований. При этом даже за счет повышения госдолга удается демонстрировать лишь минимальные темпы экономического роста.
Страны Евросоюза, а также ряд других государств вне объединения, в частности, Великобритания и Норвегия, вопреки предыдущим прогнозам, вступают на путь дальнейшего увеличения долговой нагрузки.
Предыдущие оценки западных институтов, в частности, со стороны МВФ, предполагали, что "прогнозируемая траектория государственного долга в целом остается неизменной для развитых стран и растущей для развивающихся стран Европы". Данный прогноз был опубликован в докладе фонда в августе 2024 года. Однако, данные оценки оказались слишком оптимистичными.
Основная причина для тревоги в Европе заключается в том, что у Европы нет возможности по экстенсивному развитию даже при существенном увеличении госдолга. Минимальные темпы экономического роста, которые достигаются, в том числе, за счет увеличения госдолга, фактически равнозначны стагнации.
За последние годы экономический потенциал Европы, который и так снижался по сравнению с другими регионами мира в связи с такими факторами как старение населения и рост социальных расходов, начал ухудшаться еще более заметно из-за ряда других причин, в частности вовлеченности стран Старого света в конфликт на Украине, роста энергетических затрат, а также реализации "зеленой повестки" в экономике.
Темпы роста ВВП ЕС в период 1994–2007 годов в среднем составляли около 3%. В 2008–2024 годы этот показатель опустился до 1–1,1%. За последние несколько лет данная тенденция по стагнации продолжается: в 2023 году ВВП ЕС вырос лишь на 0,8%, в 2024 – 1%. В 2025 году темпы роста ВВП Евросоюза ожидаются на уровне в 1,1%.
Для развитых стран подобная экономическая стагнация стала считаться некоей "новой нормальностью". Однако, если принять во внимание динамику изменения долговой картины в Европе, то сложившаяся ситуация для европейских стран выглядит довольно тревожно. В период 1994–2007 годов в странах Евросоюза наблюдалось последовательное сокращение объемов государственных долгов. В 2008 году, по данным Еврокомиссии, показатель госдолга к ВВП Евросоюза составлял около 62%. Однако затем начался процесс наращивания государственных заимствований, который продолжается и в настоящее время. В 2024 году уровень госдолга по отношению к ВВП стран ЕС вырос до 81%.
Минимальные темпы роста, которые в среднем демонстрирует ЕС с 2008 года и по настоящее время были достигнуты только за счет существенного увеличения госдолга. Данная тенденция показывает пределы возможностей экономического развития, с которыми уже столкнулось большинство европейских стран.
По состоянию на первый квартал 2025 года совокупный госдолг 28 стран ЕС составляет около 15,2 трлн евро. При этом основная часть долга – 9,1 трлн евро – сосредоточена в трех крупнейших экономиках Евросоюза: Германии, Франции и Италии.
Главы правительств и президенты этих стран в настоящее время имеют более высокий антирейтинг среди населения, чем уровень поддержки – это касается как Фридриха Мерца, так и Эммануэля Макрона с Франсуа Байру, а также Джорджи Мелони.
По сравнению с Италией и Францией, где уровни госдолга к ВВП составляют 135% и 114%, соответственно, в Германии до недавнего времени данный показатель был сравнительно низким – на уровне около 62% от ВВП. Однако, первым же решением нового премьер-министра ФРГ, как известно, стало увеличение госдолга на 500 млрд евро.
Под руководством его французского коллеги Эммануэля Макрона с момента его избрания президентом Франции в 2017 году госдолг страны увеличился на 1,1 трлн евро – с 2,2 до 3,3 трлн. Однако данное увеличение не способствовало сколько-нибудь существенному улучшению экономической и политической ситуации в стране. Темпы роста ВВП Франции в 2024 году составили 1,2%. В 2025 году, согласно официальным прогнозам, рост ВВП может составить 0,5–0,6%. Правительство премьер-министра Франсуа Байру балансирует на грани распада, а сам Макрон в 2024 году превратился в "хромую утку".
Канцлер Германии уже начал готовить почву сокращения социальных расходов, когда в своем выступлении на конференции регионального отделения ХДС в Оснабрюке 23 августа заявил о том, что "система социального обеспечения, которая у нас есть сегодня, больше не может финансироваться за счет того, что производит экономика [Германии]".
Дальнейшее экономическое благополучие Европы не гарантировано, как и социальная защищенность граждан европейских стран. Следование европейскому вектору развития в долгосрочной перспективе несет в себе схожие риски и для других государств, власти которых ранее могли ошибочно полагать, что Европа – это пример для экономического подражания, а также надежный и устойчивый торговый партнер.
Сохранение подобных заблуждений в перспективе грозит обострением социальной напряженности из-за все тех же причин: минимальные темпы экономического развития по европейскому образцу могут быть достаточны для формальной статистики и отчетов, но не для реального улучшения благосостояния и условий жизни граждан. Неспособность властей ЕС и стран других регионов добиться такого улучшения ведет к потере доверия к компетентности подобных руководителей – в особенности, с учетом высоких темпов экономического развития, которые продолжают демонстрировать развивающиеся государства Азии.