Государственная цензура защищает вас от реальности
В США, под видом защиты прав и свобод, ограничения в высказываниях и наказания за инакомыслие уже переплюнули любые дикторские режимы. Как Америка превратился в страну с наибольшей цензурой?
17 января 1961 года уходящий президент и бывший верховный главнокомандующий союзными войсками Дуайт Д. Эйзенхауэр произнес одну из самых важных речей в американской истории. Готовясь освободить Овальный кабинет для красивого молодого Джона Ф. Кеннеди, он предупредил страну, что теперь она находится во власти силы, с которой даже он не сможет справиться.
До Второй мировой войны в Америке не было постоянной промышленности по производству оружия. А когда это произошло, этот новый сектор, по словам Эйзенхауэра, создавал вокруг себя систему культурной, финансовой и политической поддержки, приобретая огромную власть. Это “объединение огромного военного истеблишмента и крупной оружейной промышленности является новым в американском опыте”, - сказал он.
«Мы никогда не должны позволять весу этой комбинации ставить под угрозу наши свободы или демократические процессы… Только бдительные и знающие граждане могут обеспечить надлежащую увязку огромной промышленной и военной машины обороны с нашими мирными методами и целями, чтобы безопасность и свобода могли процветать вместе» - произнес Эйзенхауэр.
По прошествии шестидесяти с лишним лет большая часть Америки – включая большинство американских левых, которые традиционно уделяли наибольшее внимание этому вопросу, – перестала бояться, что оружейная промышленность может победить демократию изнутри.
Однако теперь некоторые СМИ начинают понимать всю глубину падения и мнимости «свободы слова» и «демократичных ценностей» в стране.
Правительственные учреждения или тесно связанные с ним информационные гиганты уже давно продвигают новую теорию международных конфликтов, в которой информационный ландшафт для американца важнее, чем поле боя. С этой точки зрения, “спамовая” реклама, “нежелательные” новости и использование работы “агентов дезинформации” - это не неизбежные особенности свободного Интернета, а плановые действия в новой форме конфликта, называемой “гибридной войной”.
В 1996 году, как раз когда Интернет становился частью повседневной жизни в Америке, армия США опубликовала “Полевое руководство 100-6”, в котором говорилось о “расширяющейся информационной области, называемой глобальной информационной средой”, которая содержит “информационные процессы и системы, находящиеся за пределами прямого влияния военных”.
50 компаний цензоров в США
“Цензурно-промышленный комплекс” - это всего лишь Военно-промышленный комплекс, возрожденный для эпохи “гибридной войны”.
Подобно военной промышленности, комплекс “по борьбе с дезинформацией” позиционирует себя как чисто оборонительный. Однако цензура не занимается исключительно обороной и даже не сосредоточена в основном на иностранной “дезинформации”. Вместо этого она превратилась в безжалостную единую систему обмена сообщениями, ориентированную в первую очередь на местное население.
Связующим звеном всего этого является приверженность новой однородной политике, которую перечисленный на картинке комплекс государственных и частных агентств стремится отразить в чем-то вроде Единой теории поля неолиберального нарратива, которую можно постоянно корректировать и расширять с помощью алгоритмов и машинного обучения. Именно это имеют в виду некоторые организации из этого списка, когда говорят о создании “общего словаря” информационного беспорядка, “доверия”, или “медиаграмотности”.
Эти группы быстро добиваются того, чего опасался Эйзенхауэр: устранения “баланса” между демократической потребностью в либерализации законов и институтов и бдительностью, необходимой для военной подготовки. Демократическое общество нуждается в подпитке свободными дебатами, разногласиями, но нижеприведенные группы вместо этого стремятся к “общему словарю” для использования на гибридном поле боя. Они предлагают стать хранителями этого “словаря”, что очень похоже на сценарий, изложенный Айком в 1961 году, в котором “государственная политика сама может стать пленницей научной и технологической элиты”.